Российский правозащитник Олег Козловский рассказывает, что неизвестные люди, которые похитили и избивали его в Ингушетии, обещали в качестве самой страшной меры воздействия отдать его “кадыровцам”.
Об этом стоит задуматься. Мы не знаем, кем были эти люди, сотрудниками российских федеральных спецслужб или спецслужб самой Ингушетии. Но мы знаем, что даже эти люди, способные издеваться, избивать и угрожать изнасилованием, в качестве самой страшной меры воздействия считают передачу спецслужбам соседней российской республики.
Не просто миру. Якої перемоги над Росією варто прагнути
Об этом стоит задуматься особо. На территории Украины сегодня существует три правовых пространства. Одно – собственно на контролируемой территории. Второе – на оккупированном Донбассе. И третье – в аннексированном Крыму. Но два других пространства возникли именно в результате оккупации – и ничем, кроме оккупации не поддерживаются.
Руководство России формально контролирует всю территорию страны. Но на самом деле правовые пространства – разные. Правовое пространство Чечни разительно отличается от правового пространства остальной России, а правовое пространство Ингушетии или Дагестана – от правового пространства и Чечни, и соседних областей и краев, а правовое пространство оккупированного Крыма – от правового пространства Кубани, да и всей остальной легальной территории России тоже.
И это – только на первый, очень поверхностный взгляд. Потому что есть регионы, о которых не так часто вспоминают. Но вся власть в этих регионах – от политической до судебной – может принадлежать как местным феодалам, так и московским баронам, вроде Сергея Шойгу, контролирующего обширный регион Красноярского края, Хакасии и Тувы.
Путин в этих разных правовых пространствах – всего лишь портрет. И мало кто знает, что будет, когда этот портрет сорвётся с гвоздя. Одно ясно: мы все время обсуждаем сроки распада России, а полураспад уже произошел.
