Золтан Горог подготовился к российскому вторжению. Агент по недвижимости из венгерского города Пакш добавил надпись на кириллице на сине-белой вывеске, висящей над его офисами. Он разместил пустые столы, чтобы справиться с подъемом бизнеса, когда нужно будет расширяться.
Однако, вместо потоков людей в городе едва ли появилась струйка. Спустя пять лет после того, как правительство Венгрии подписало соглашение с атомной энергетической компанией “Росатом” о строительстве двух новых реакторов на базе стареющей электростанции, расположенной недалеко от города, до сих пор не назначена даже дата начала большинства работ.
“Мы должны были понимать, что построить атомную станцию не так просто, как, скажем, автомобильный завод”, – сказал Горог, в планах которого стать незаменимым помощником при подборе инженеров, электриков и физиков, необходимых для завершения строительства.
“Трудно представить, какие изменения произойдут в первую очередь”, – сказал он, открывая свой ноутбук, чтобы показать предложение по квартирам, недоступным для большинства местных жителей, но приспособленным для размещения более богатых российских гостей.
В то время как более богатые страны, такие как Германия и Франция, отказываются расширять сеть ядерных объектов из-за затрат и экологических рисков, в бывшей коммунистической Европе возникает проблема, заключающаяся в том, что энтузиазм в отношении ядерного оружия не подкрепляется способностью реализовывать проекты. По всему региону, где большинство все еще используемых реакторов оснащены оборудованием из Советского Союза, власти ограничены во времени и деньгах.
Станции, срок эксплуатации которых истекает, растущий спрос на энергию и планы по сокращению выбросов углерода, побуждают правительства искать возможности увеличить производственные мощности. Наряду с Венгрией Словакия, Чешская Республика, Румыния и Словения стремятся расширить или отремонтировать объекты. Болгария и Польша хотят построить новые станции.
Но планы часто оказываются в тупике из-за роста затрат на строительство и сложности требований к проектированию для членов Европейского Союза, что отодвигает большинство запланированных проектов региона по крайней мере на десятилетие от завершения. В связи с тем, что строительство новых реакторов зачастую стоит до 15 миллиардов евро (16,8 миллиардов долларов), правительства сталкиваются с финансовыми трудностями.
“С точки зрения затрат, сейчас это невыигрышная технология, и, скорее всего, она уже никогда не будет таковой, – сказал Роб Барнетт, старший аналитик по энергетической политике Bloomberg Intelligence, – В конечном счете, вопрос в том, заинтересованы ли правительства в использовании этой технологии и готовы ли они субсидировать затраты, чтобы использовать ее в качестве технологии производства электроэнергии”.
Дальше всех продвинулась Словакия, которая может подключить новый реактор к своей энергосистеме уже в следующем году, хотя даже там этот процесс чреват задержками, поскольку осложнен противодействием со стороны соседней Австрии, распрями из-за финансирования и обвинений в неэффективном управлении.
Более типичным примером является Болгария, которая до сих пор не смогла найти деньги для строительства второго завода в северном городе Белене. Эти планы были нарушены в связи с падением коммунистической системы, и их осуществление стоило бы государству почти четверти его ВВП. Польша, крупнейший в Европе потребитель угля, расходуемого для производства электроэнергии, рассчитывает запустить свой первый в мире реактор в 2033 году, хотя ей не требуется одобрение правительства для финансирования.
Даже те планы, которые выглядят более реалистичными, сталкиваются с задержками. Румыния, на протяжении десяти лет обсуждавшая вопрос о добавлении новых реакторов на свой завод в Чернаводе у Черного моря, в мае подписала предварительную сделку с China General Nuclear Power Corp. Тем не менее, соглашения о финансировании или сроках не существует.
Венгрия располагает большей частью денег, необходимых для реализации проекта “Пакши” стоимостью 12,5 млрд евро, который был подписан в январе 2014 года и является отражением приятельских отношений между премьер-министром Виктором Орбаном и российским президентом Владимиром Путиным. Россия обеспечивает 80% этой суммы через выданный Венгрии кредит в 10 миллиардов евро, который должен быть погашен с процентами.
Но решения вопроса финансирования не достаточно, чтобы запустить проект. Потребовалось почти два года, чтобы получить разрешение от ЕС, и с тех пор прошло еще два года. Правительство в Будапеште косвенно обвиняет “Росатом” в том, что тот не представил необходимые планы. Уверенный единственно лишь в том, что новые реакторы не начнут производить электричество в 2026 году, как первоначально планировалось, кабинет министров ведет переговоры с Москвой о задержке погашения кредита до тех пор, пока новые мощности не будут введены в эксплуатацию.
Глава “Росатома” Алексей Лихачев обвиняет ЕС, заявляя, что работа будет продолжаться до лета. “Реализация проекта задерживается из-за процедур Европейского Союза, – заявил он в июне в интервью РИА, – Сейчас мы корректируем сроки. Мы не затягиваем работу. Мы уже заключили контракт с большинством поставщиков тяжелого оборудования и сейчас активно заключаем контракты с венгерскими компаниями на строительство строительно-монтажной базы”.
Строительство объектов ядерной энергетики является наиболее дорогостоящим вариантом из-за требований по обеспечению уровня безопасности. Три самые значимые ядерные катастрофы – авария на АЭС Три-Майл-Айленд, Чернобыльской АЭС в Украине и на Фукусиме в Японии – помогли укрепить науку и технологии, лежащие в основе ядерной энергетики
Проект строительства в городе Пакш, расположенном примерно в 100 километрах от Будапешта, получил лишь 300 разрешений из необходимых 6000.
“Одним из уроков Чернобыля является то, что крайне важно решать вопросы ядерной безопасности прозрачно, – сказал Балтазар Линдауэр, директор по ядерной безопасности Европейского банка реконструкции и развития, – Когда вы видите масштаб проблемы, возникшей в Чернобыле, это впечатляет”.
Какими бы ни были риски, население в целом поддерживает планы развития ядерной энергетики, особенно в городах, наиболее близким к энергоблокам, для которых эти объекты являются основными источниками дохода.