Такие тезисы часто встречаются в беларуской и, особенно, в украинской прессе. На минувших выходных сторонники подобного подхода получили прекрасный повод утверждать о своей правоте – на сайте госзакупок Российской Федерации появилась информация о торгах № 0173100004518001824. Суть – монтаж, доработка (!) и подключение к каналам связи новых станций радио электронной борьбы “Самарканд”. СМИ Российской Федерации подали данные в следующей редакции “комплексы будут размещены “в Архангельской, Калининградской, Московской, Мурманской, Нижегородской областях, Краснодарском и Приморском крае, Еврейской автономной области и в Белоруссии”.
Забавно, что данная фраза, практически без изменений кочует по большинству российских ресурсов, независимо от стилистики материала: будь то простое информационное сообщение, либо попытка написать аналитический материал.
В любом случае слова о размещении комплекса в Беларуси в одном списке с названиями российских регионов есть, повторяются достаточно настойчиво. Это повод разобраться.
Копнём глубже. Что ставят, где и сколько
Комплекс радиоэлектронной борьбы, или, если, точнее радиоэлектронного подавления «Самарканд» принят на вооружение относительно недавно и его точные характеристики держатся в секрете. Однако он разрабатывался в то же время, что и станция “Красуха-2”, “Мурманск-БН” и “Москва-1”.
Мобильную (передвижную) версию уже успели показать по телевидению. По шасси и комплектации (в состав входят аппаратная, машина управления и обслуживания на шасси КАМАЗ) “Самарканд” похожа на станцию РЭБ “Москва-1”.
О радиусе эффективного применения можно судить по следующим признакам: Узел связи Тихоокеанского флота во Владивостоке получит сразу 3 комплекса “Самарканд СУ-ПРД-К2”. Ещё один комплекс будет расположен в военном городке под Североморском (вч 60134) – всего лишь в 19 км от упомянутого узла связи. Ещё один в 474 центре РЭБ ( в/ч 10604) неподалёку от посёлка Штыково в 52 км от Владивостока.
В Калининградской области один комплекс стоит в 841 узле РЭБ (в/ч 09643) и два на 422 узле связи ( в/ч 40129). В сумме три станции на территорию, с максимальной протяжённостью 105 км с севера на юг и 202 км с запада на восток при равнинном рельефе местности.
Таким образом можно предположить, что радиус эффективного применения комплекса РЭБ “Самарканд” не превышает 80-90 км на равнине. Судя по характеристиками, это может быть “морская модификация”, либо доработка (с упрощением) упомянутой выше “Москвы-1”.
Теперь о местах расположения. Все станции устанавливаются и подключаются на объектах, которые изначально должны были иметь на вооружении либо прикрываться средствами радиоэлектронной борьбы. В частности, таковые стоят на всех узлах связи ВМФ Российской Федерации. В их число, естественно, попадает войсковая часть 49390, она же 43 радиостанция 31 узла связи Военно-морского флота России “Антейм” (43-й узел связи ВМФ России “Вилейка”), расположенный недалеко от беларуского города Вилейка. Это один из двух реально существующих военных (второй — РЛС возле г. Ганцевичи) объектов РФ на территории Беларуси. Согласно договору о размещении, российский персонал не должен превышать 250 человек. Охрана объекта осуществляется беларуской стороной, на всякий случай — Лукашенко не склонен кому-либо доверять.
Таким образом можно утверждать, что размещение станций радио электронного подавления “Самарканд” (всех типов) является ничем иным, как модернизацией систем существующих узлов связи ВМФ России. Несомненно, такая замена усилит возможности охраны и обороны объектов, но сомнительно, что она сама по себе существенно изменит баланс сил. Если говорить о Беларуси – появление комплекса, скорее всего, не увеличит штат работающих там военнослужащих военно-морского флота России. В конце концов, экипаж подобных станций не превышает 10 человек – такие специалисты есть на самом объекте (как есть и, запланированные к выводу с дежурства устаревшие средства РЭБ, имеющие свои расчёты).
Вспомним об информационных операциях
На этом фоне примечательным является волна сообщений в российских, беларуских и украинских СМИ. Обратимся к цитате, которую я приводил в начале текста о местах размещения комплексов. Она без изменений присутствует практически в любом сообщении на данную тему и сопровождается отсутствием информации о ТТХ (тактико-технических характеристиках) комплекса. В результате:
• Российские СМИ громко заявляют о едва ли не получении стратегического преимущества сразу в нескольких районах благодаря единственному комплексу радиоэлектронного подавления. Первая цель воздействия на собственное население – демонстрация эффективной работы ВПК страны – выполнена.
• Украинские СМИ подхватывают тему, подавая её как проявление агрессивных намерений противника. Учитывая войну на востоке Украины и аннексию Крыма, информация широко распространяется в медиа. Дальше дело за малым – её, без изучения “предмета”, начинают комментировать, оценивать угрозу. Первая цель по воздействию на аудиторию сопредельных стран – поддержание атмосферы нервозности – так же выполнена, поскольку тема уже вторые сутки муссируется в медиа.
• Украинские, а следом и беларуские СМИ цепляются за слово «Белоруссия» и идёт обсуждение появления российских военных баз либо усиления российского присутствия в Республике Беларусь. Вектор дискуссии смещается в сторону рассуждений о ступени самостоятельности беларуского руководства и потенциальной возможности как смещения Лукашенко, так и появления реальной военной угрозы для Украины со стороны Беларуси. Это происходит на фоне форума регионов Беларуси и Украины, который как раз призван (кроме обсуждения практических вопросов взаимодействия между странами) убедить население обоих государств в отсутствии возможности появления конфликта между Минском и Киевом. Выполняется вторая цель воздействия на сопредельные страны – создаётся дополнительная тема, способная вызвать недоверие сторон.
• За ней следует и третья – продвижение тезиса о потере возможности принимать решения беларуским руководством. Это может дать авторам информационной операции бонусы как внутри Беларуси в виде расшатывания политической ситуации, так и на “украинском направлении”. Например, в виде дополнительной нервозности партнёров, способной сорвать или замедлить взаимодействие по наметившимся совместным проектам (особенно в военно-технической области).
• Реакция в сопредельных странах (особенно нервозность украинских медиа) позволяет достичь ещё одной цели воздействия на собственное население – убеждение обывателя в силе российской политики, российской армии и, как следствие, правильности курса руководства страны.
Таким образом мы стали свидетелями успешной операции Российской Федерации, которая заключалась не в кардинальном усилении вооружённых сил, а в информационном воздействии на собственное население и жителей соседних государств.
Показательно, что мизерные (по масштабам российского оборонного бюджета) средства, которые тратятся на точечное перевооружение отдельных частей при грамотной подаче могут привести к неплохим результатам. Показательно и то, что украинские медиа, так часто говорящие о “верификации данных”, “информационной войне” и “борьбе с фейками” не удосужились скачать висящий в открытом доступе файл с условиями тендера, поискать данные об указанных там войсковых частях. Они просто скопировали российский темник, стремясь удовлетворить запросы аудитории на “горячую информацию”. Показательно так же, что этого не сделали и люди, которые называют себя “военными экспертами” – по крайней мере, по состоянию на вечер 29.10.2018 я не видел подобных материалов.
В Беларуси сразу несколько аналитиков на протяжении первых часов распространения информации описали характер происходящего. Но ни официальные структуры МО, ни независимые аналитические группы не посчитали нужным предложить СМИ реальную картину, чтобы перебить информационную волну, которая наносит вред не только окружению Лукашенко, но и позиционированию страны под названием Республика Беларусь (без привязки к личности правительства) как независимого государства. Ни государственные, ни оппозиционные медиа не посчитали нужным верифицировать информацию либо, хотя бы поискать дополнительные факты, способные расставить точки над “і”.
Выводы
Российская Федерация преподнесла урок, как надо правильно работать с информацией и воздействовать на население своей страны, соседних государств. Масштабы данной акции невелики, поэтому и результаты нельзя назвать огромными. Но её реализация показывают нам (и беларускам и украинцам), что:
1. Даже минимальная активность при грамотной и скоординированной подаче может привести к нужным результатам. Если мы говорим о гибридной войне (либо гибридных вызовах в Беларуси) – нельзя работать в режиме “реакции на информационные выпады”. Или ты сам задаёшь повестку (как показал пример даже вокруг рядового факта) или ты всегда, повторю всегда, будет проигравшим. Это как в боксе — боксёр не нанёсший за поединок ни одного удара никогда не будет объявлен победителем.
2. На фоне множества грантовых проектов “борьбы с фейками” противодействие информационным атакам находится на крайне низком уровне. Верификация фактов происходит, в лучшем случае при выпадах непосредственно против Украины либо Беларуси, против граждан. Если же тема смещена в сторону от “обвинений во всех смертных грехах”, СМИ предпочитают просто распространить вводные из Российской Федерации, не слишком утруждая себя проверкой фактов.
3. Государственные СМИ Беларуси, как и система государственного управления, лишний раз продемонстрировали полное непонимание методов проведения информационных операций, противодействия атакам на тебя, которые проходят на информационном поле сопредельных государств. Даже, если оставить в стороне информационную волну внутри страны, появление серии материалов в украинской прессе могут существенно осложнить реализацию запланированных совместных проектов в экономической, политической и научно-технической областях. Увы, но адекватной реакции, которая могла бы выглядеть как уточняющая информация с беларуской стороны нет до сих пор.